“Каждые пять лет дизайнер должен открывать себя заново”, – говорит Хуан Монтойя. Слова с делом у него не расходятся. Когда в 1978 году Хуан вернулся в США из Европы, где стажировался после учебы в школе дизайна “Парсонс”, и открыл свое бюро, то считался дизайнером-минималистом. А сейчас в его портфолио есть интерьеры на любой вкус – от колониальных до ардекошных.

Эту квартиру Монтойя купил пятнадцать лет назад. Он объединил две соседние студии и получил пусть небольшую – всего сто десять метров, – зато удобную гарсоньерку. Здесь дизайнер останавливается всякий раз, как приезжает в Майами – вообще-то он много времени проводит в Нью-Йорке и в ­придачу ведет несколько проектов за границей.

На стене гостиной — ­картина “Две сплошные линии” Уго Бастидаса. Справа — камбоджийские тростниковые кресла и китайский лаковый шкаф XIX века.

Со времен постройки дома в квартире остались колонны в стиле ар-деко – их дизайнер сохранил. А вот с камином того же периода решил расстаться: “Ну зачем в Майами камин? – смеется Хуан. – Здесь и так жарко”. Источник тепла уступил меcто источникам знаний – под книжные полки в гостиной отведена целая стена. “Я давно собираю библиотеку, – объясняет дизайнер. – Если не держать книги в порядке, они быстро погребут под собой всю квартиру”.

На обеденном столе из тика и стали — ­старинный жернов на подставке, бронзовый носорог и бюст работы неизвестного скульптора.

Кухню Хуан отправил за решетку: “Я не хотел полностью объединять ее с гостиной. Поэтому придумал компромиссное решение: решетчатые перегородки хорошо пропускают свет, но зона готовки за ними не видна”.

Кухня спрятана за решетчатой перегородкой с поворотным модулем. На переднем плане — антикварная китайская консоль.

Планировка квартиры оказалась настолько удачной, что у Монтойи ни разу не возникло желания что-то в ней изменить. А вот декор обновляется регулярно. Дизайнер рассказывает, что еще недавно интерьер был полностью белым – типичное решение для жаркого климата. “А потом мне это наскучило, – говорит Монтойя. – Из моих окон видно безоблачное небо и синее море – и так ясно, что мы не на Северном полюсе. Я решил добавить в интерьер ярких красок. Но только не желтых и зеленых – их во Флориде использует каждый второй, и мне они ­порядком ­надоели”. Спальню Хуан выкрасил в цвет темного шоколада, а для гостиной выбрал мягкий табачный оттенок. Этот цвет сам по себе неброский, но отлично работает на контрасте с белым (пол и лепнина) и черным (мебель).

Мебель в спальне облачена в белые чехлы. Поверх плетеного напольного покрытия из водорослей брошен индийский коврик. На стене — работы Карин Батлер-Коннелл, Луизы Буржуа, Омара Райо и Уильяма T. Тиллмана.

Интерьер в квартире эклектичный. “Чтобы составить ансамбль из вещей одного стиля, большого ума не надо, – замечает Монтойя. – Хороший дизайнер как хороший бармен. Главный секрет успеха – в умении смешивать. Чем больше практикуешься, тем лучше у тебя это получается”. В квартире Хуана, как в грамотно составленном коктейле, всего в меру: основу составляют вещи по дизайну хозяина, оттененные капелькой антиквариата, а придать интерьеру законченность помогают арт-объекты. “У меня большая коллекция современного искусства, – говорит ­дизайнер. – Но дом – это не выставочный зал. Одной большой работы на комнату вполне достаточно”. В гостиной тон задает огромное полотно Уго Бастидаса. В спальне картин несколько, но ощущение цельности не пропадает: небольшие абстрактные работы в бело-крас­ной гамме вместе смотрятся как один коллаж.

Ванная. Полотенца сложены на багажной полке из старого поезда. На стене — экран из бамбука. Под ним — туалетный английский столик XIX века.

“Спальня – мое любимое место в доме, – го­ворит Хуан. – Эта квартира не для тусовок, а для отдыха. Здесь я могу смотреть на океан из окна, валяться на кровати с книжкой или смотреть телевизор. Это ли не роскошь?!”

Фрагмент аптечного шкафа из Шри-Ланки. На нем африканский сосуд и китайские фигурки, на стене — череп буйвола.

Текст: Джудит Уилсон

источник

Дизайнер Хуан Монтойя