Когда знаменитый продюсер, пригласивший шведскую актрису в Америку, увидел ее воочию, он расстроился: огромный рост (176 сантиметров), странные зубы, ужасные брови... Менять себя Ингрид отказалась. Но Голливуд об этом не пожалел: именно в честь её красоты позже назвали розу. А стоило бы и звезду назвать – ведь она была не только одной из самых красивых, но и одной из самых талантливых.

«Господь, помоги мне стать актрисой!»

Потом напишут, что театр Ингрид покинула из-за амбиций – не оценив, насколько же ей пошли навстречу, взяв в семнадцать лет в спектакль, в то время, как других студенток брали не раньше девятнадцати. Но в тот момент, когда Ингрид били (одна студентка, старше и много крепче её, лягала её ногами, как взбешённая лошадь, и другая колотила кулаками по голове) девушка думала вовсе не об амбициях. Она могла только молиться, чтобы её не изуродовали. Синяки заживут, но что она будет делать с носом набок? Денег на операцию у неё нет и быть не может, она круглая сирота…

Руководство театра на инцидент отреагировало стремительно:

Ингрид Бергман исключили из спектакля. Так Ингрид поняла, что театральный мир, пожалуй, не для неё. Да, пожалуй, кино её привлекает больше. Вообще сниматься, именно сниматься, а не актёрствовать, ей нравилось с малых лет. Бергман-старший, владелец фотомагазина, и сам обожал фотографировать, и Ингрид стала одной из его первых, самых верных и самых усердных моделей. Хотя вообще-то начался эта карьера папиной фотомодели грустно.

У Ингрид умерла мама, Фрида Генриетта. Она умерла от гепатита, так что тяжёлая атмосфера в доме воцарилась ещё до её смерти – как бывает, когда мама тяжело больна. Бергман-старший решил отвлечь Ингрид и принялся учить её позировать на камеру. Рассматривать свои фотографии Ингрид очень нравилось, так что и училась этому делу она с энтузиазмом. Конечно же, папа Бергман и не думал о карьере киноактрисы для своей малышки. Он был человек серьёзный и считал, что лучшая сфера искусства для девушки – музыка.

Но стоило ему взять Ингрид в театр, как она заявила ему: «Папа, папа, это как раз то, что я хочу делать!» – и тут же записала в дневнике: «Пожалуйста, Господь, позволь мне стать актрисой!» А когда умер сначала отец – так рано, едва увидев тринадцатилетие дочери, и потом, через полгода, и тётя, взявшая Ингрид к себе, ей вообще осталось жить только этой мечтой. Ингрид забрал к себе дядя Отто. Умереть он не умер, но у него было пять шумных детей, среди которых Ингрид сильно терялась – и в конце концов так замкнулась в себе, что, глядя на застенчивую девочку, бледную, как моль, никто бы и не подумал, что она станет актрисой.

Петер, Ингрид, Всегда

Обычно молодые актрисы находят мужей в своём кругу. Но Петер Линдстрём был преуспевающим врачом. Почти восемью годами старше, очень спокойный и дружелюбный, он казался таким надёжным и заботливым. Ингрид встречалась с ним сначала без дальних планов – с ним было спокойно, и так интересно порой поболтать о том и об этом без того, чтобы тебя начинали хватать за коленки… Приятельство переросло в любовь. Через пару лет после того, как Бергман оставила театр и начала сниматься в кино, она вышла замуж. Ей было двадцать три, ему – тридцать: самый подходящий возраст для создания семьи, по меркам тогдашней Швеции.

Петер очень хорошо зарабатывал и смог позволить себе после свадьбы большое путешествие – показать Ингрид Норвегию и Англию. Ингрид была в восторге. Петер к тому же оказался настоящим мастером в том, чтобы всем сделать удобно – а любовь их начала давать зримые плоды. Вскоре после путешествия у пары родилась девочка. Они назвали её Pia – Peter, Ingrid, Always. То есть – Петер, Ингрид, Навсегда.

Карьера у Бергман шла в гору. Она покоряет зрителей и критиков своей естественностью, мягкими чертами лица, на котором были написаны и ее ум, и ее интеллигентность, и ее доброта. В кадре она живет свободно и спокойно, как ребенок, который знает, что его все полюбят, и который сам любит других. Этот ее удивительный талант сохранил для нас живыми роли, которые в чьем-то другом исполнении могли бы уже устареть – потому что "актерствование" устаревает быстро.

Петер тоже был успешен (да ещё и находил время заниматься делами Ингрид, как заправский ассистент), будущее казалось безоблачным, а брак – нерушимым. Хотя, по воспоминаниям самой Ингрид, уже тогда она часто чувствовала себя как птица в клетке. Ей хотелось еще какого-то счастья – но какого?

Когда Ингрид получила приглашение в Голливуд, на роль с баснословным гонораром, Петер, ничуть не сомневаясь, советовал ехать. И даже уговаривал. Такой шаг в карьере! И деньги найдётся куда потратить. 

Америка и Швеция выбор Ингрид приняли не так тепло. С точки зрения сторонних наблюдателей, ситуация выглядела так: молодая артистка-вертихвостка бросила мужа и дочку ради больших денег и карьеры. Разговаривали с Бергман через зубы, пресса подавала её историю однобоко. 

А Петер тем временем готовил переезд всей семьи в США – и пара очень сильно шокировала публику, когда неожиданно для всех воссоединилась как ни в чём не бывало. Даже без драматичных примирений! Как будто невелика беда – мама на работу уехала, папа решил пожертвовать своей карьерой ради маминой и следом поехал, а дочка ещё и заброшенной совершенно не выглядит. 

Правда, семейная идиллия Ингрид и Петера все же начинала трещать по швам. Хозяйственный разум Петера при виде открывшихся коммерческих перспектив полностью переключился на возможности их реализации. Контракты, доходы, расходы, деньги, деньги, деньги – вот то, к чему теперь сводились домашние беседы. К тому же муж принялся контролировать каждый шаг своей неплохо зарабатывающей жены. При том, что страсть из брака давно ушла, такой настрой совсем остудил Ингрид. Она не была машиной для денег. Она была женщиной, которая хотела любви.

Бергман попросила о разводе, но еще несколько лет не решалась на него. Хотя у нее, по свидетельствам участников событий, случались романы. Один из них – с сумасшедшим красавцем Грегори Пеком, партнером по съемочной площадке "Завороженного", где он играл человека с душевным расстройством, а она –влюбленного в него психиатра. До реального развода дело дошло, только когда она встретила Роберто Росселини и забеременела их первым ребенком.

Петер Линдстрём добился судебного запрета для Ингрид общаться с дочерью, вряд ли думая, какую рану это нанесёт самой Пии – но, очевидно, желая ранить бывшую жену. Печальная и некрасивая история.

Как поднимаются звёзды

Голливуд, разрушив семью Бергман, другой рукой толкал её вперёд и вверх. Она училась актёрскому мастерству у Михаила Чехова, племянника знаменитого русского писателя и представителя обширной театральной семьи. Она снялась в «Касабланке» – тогда, казалось, просто проходной ленте, которая неожиданно оказалась шедевром и стала культовой. Она поверить не могла, что этот дурацкий фильм, выпивший из неё все соки (на съёмках режиссер до последнего не говорил ей, в кого из персонажей влюблена ее героиня), стали вдруг называть одним из знаковых в её карьере. Она снялась в другой ставшей классикой ленте – «По ком звонит колокол» – и узнала, что автор экранизированной книги, Эрнест Хэмингуэй, писал персонажа как раз под неё. Или, может быть, наоборот – с неё. 

Ради этой роли Бергман обрезала свои роскошные светлые волосы – и ее причёска тут же стала популярна во всей Америке.

Она получила свой первый «Оскар» – за роль в фильме Хичкока «Газовый свет». Она убедительно сыграла в нем девушку, богатую наследницу, чистую душу, вышедшую замуж по любви, но не понимающую, что муж хочет от неё избавиться, изощрённо сводя с ума. Фильм произвел такое впечатление на публику, что позже из его названия родился термин «газлайтинг», обозначающий вид психологического насилия, когда тиран убеждает жертву, что она постоянно неправильно воспринимает происходящее, заставляя её всё больше сомневаться в собственных чувствах, памяти и способности мыслить. Трудно переоценить значение этого фильма в общественных дискуссиях о семейном насилии. Фильм был встречен с восторгом.

Однако от самой Ингрид Голливуд отказался из-за её безнравственности – женщина, решившаяся на развод, была для Америки более безнравственной, чем пожилые мэтры кино, домогающиеся актрис-подростков. Бергман пришлось закончить эту главу своей жизни. Она уехала в Италию.

Если вам нужна актриса…

Общение с Росселлини началось с письма. Ингрид хотела сменить окружение – заодно оказаться подальше от Петера – и вспомнила, что у неё неплохие способности к языкам. Почему бы не попробовать себя в Европе? В этот момент она увидела фильмы Росселлини, самого знаменитого тогда итальянского режиссера. И поняла, что хочет сниматься у этого гения.

Она написала ему робкое письмо. «Если вам нужна шведская актриса, прекрасно говорящая по-английски, не забывшая свой немецкий, кое-что понимающая по-французски, а по-итальянски знающая только „Ti amo“, то я готова приехать, чтобы сделать с вами фильм», – так она отрекомендовала себя. И полетела на первую встречу, которую польщённый режиссёр назначил в Париже, ещё с официальным супругом. Но как только они увидели друг друга, неизбежность романа стала очевидной обоим.

Впрочем, они оба еще какое-то время пытались держаться в рамках делового общения, обменивались набросками сценария к будущему фильму, строили планы. И вдруг итальянец в один вечер оставляет свою жену и музу, едет в аэропорт и берёт билет до Америки. Начались поиски денег для совместного фильма и начался роман, который развивался на глазах у мужа. Роберто вернулся в Италию, Ингрид полетела за ним. И уже оттуда написала Петеру с решительной просьбой о разводе.

«Тебе будет трудно прочитать это письмо, и мне трудно его писать. Но мне кажется, это единственный верный путь. Я хотела объяснить всё с самого начала, но ты уже знаешь достаточно. И я хотела бы попросить твоего прощения, но это прозвучит смешно. Не скажу, что это целиком и полностью моя вина. Но как ты можешь мне простить, что я хочу остаться с Роберто?» 

Их сын родился как раз накануне судебного решения о разводе. Первенца назвали длинным, как спагетти, именем: Ренато Роберто Рональдо Джусто Джузеппе. Крестины предшествовали свадьбе, а сама свадьба состоялась в Мексике – в США бы её непременно сорвали. Из-за развода у Ингрид и Росселлини появилось множество активных ненавистников.

Позже Ингрид родила девочек-близняшек, Изотту и Изабеллу. Изабелла, когда выросла, стала знаменитой актрисой – в маму. Она также побывала замужем за режиссёром, Мартином Скорсезе. Ингрид успела застать и начало карьеры дочери, и её свадьбу. Но её собственный брак с отцом Изабеллы к тому времени расстроился.  Этим браком она чуть не перечеркнула свою карьеру. Страшно ревнивый, Росселлини требовал, чтобы Бергман снималась только у него, и Ингрид приходилось отклонять другие предложения.

Совместные их фильмы особого успеха не имели. Критикам они казались слабыми и вычурными, публика бойкотировала пару за то, что они своим романом разбили две семьи. Вместе они продержались всего около десяти лет. Везде видя измены, сам Росселлини был не против отношений на стороне. Один из его внебрачных романов и стал поводом для развода – хотя настоящей причиной, скорее всего, была усталость Ингрид от его бесконечных сцен. И еще ей очень хотелось сниматься.

В третий раз Ингрид вышла замуж снова счастливо. Даже – наконец-то точно счастливо. Её третьим избранником снова был швед, тоже, как и она, частично немецкого происхождения – Ларс Шмидт, театральный режиссёр из состоятельной семьи. Их брак продлился без малого двадцать лет, и расстались они скучно, мягко, без скандалов. Что называется, друзьями. Позже Шмидт доказал дружбу делом – когда Ингрид умирала от онкологического заболевания, именно он часами сидел возле её постели, чтобы она не чувствовала себя одинокой.

В её жизни были ещё мужчины, и уж тем более там были ещё фильмы, много фильмов. Она снималась почти что до последнего вздоха, не прекращая свою борьбу за жизнь. Она влюблялась в огненного и легендарного Роберта Капу, успешно сотрудничала с Аланом Бёрджесом (писала с ним вместе книгу) и Юлом Бриннером (снималась в одной из своих самых известных ролей – самозванки лже-Анастасии). Вокруг Бергман всегда роились мужчины. Но это, возможно, совсем другая история. источник