Жорж невольно погрузился в воспоминания...

В памяти всплыл далекий 1945 год, когда он, спасаясь от обвинений в коллаборационизме и преследований на родине, подался в Америку. Французы не могли простить писателю, что, вместо того чтобы с оружием в руках бороться с фашистскими оккупантами, месье Сименон всю войну просидел в глухой провинции, отгородившись от мира. Сам же он искренне полагал, что литератор должен держаться подальше от политических дрязг, а с немцами якобы имел дело исключительно ради получения заветных пропусков.

Нью-Йорк оглушил и ошеломил Сименона. Он совершенно не знал языка, а потому в первую очередь занялся поисками переводчицы. Встреча с очередной кандидаткой, мадемуазель Дениз Ойме, должна была состояться в ресторане «Брюссель». Жорж безбожно опоздал, явившись лишь спустя полчаса после назначенного времени.

- Я жду вас целую вечность, - с укоризной молвила девушка. - И давно бы уже ушла, но официант подал мне коктейль, а заплатить за него оказалось нечем. Имейте в виду, сегодня у меня назначено еще одно собеседование. И, если вы думаете, что я такая дурочка, которая бросится в объятия первого встречного европейца, то глубоко ошибаетесь!

Однако заблуждалась как раз сама Дениз. Всего через три часа она мило ворковала с Сименоном за обедом, а вечером парочка уже самозабвенно предавалась любовным утехам в номере ближайшего отеля.

Жорж влюбился, как мальчишка. Прежде он посмеивался над теми, кто утверждал, что потерял голову с первого взгляда. И надо же, сам угодил в ловушку по имени Дениз! Сименону хотелось только одного - часами напролет любоваться нервным лицом возлюбленной, заключать в объятия ее точеную фигурку.

- Знаешь, моего первого возлюбленного тоже звали Жорж, - как-то лукаво обронила Дениз.

- Тогда зови меня Джо, - хрипло выдавил Сименон, сгорая от ревности.

Доселе писатель насмехался над идеей моногамии, а тут вдруг сам загорелся мыслью оставить жену. И плевать, что Тижи подарила ему сына, плевать, что официально они прожили в браке уже пятнадцать лет! Страсть к Дениз сжигала Сименона дотла. Впрочем, он находил тысячу оправданий собственной неверности: дескать, чувства к Режине (так на самом деле звали первую супругу) остыли задолго до рождения Марка, да и вообще, они с Тижи слишком разные люди, чтобы уживаться под одной крышей.

Режина происходила из состоятельной льежской семьи, получила прекрасное образование, училась в Школе изящных искусств. А Жорж не окончил даже колледжа. Зато к своим восемнадцати, когда и состоялась судьбоносная встреча с будущей женой, он уже опубликовал первый роман. Режина отнюдь не блистала красотой и совершенно не имела опыта в любовных делах, хотя и была на три года старше супруга. Сименон же к моменту женитьбы давно уже познал все плотские радости - в этом ему помогли многочисленные «девочки» из домов увеселений и дешевых кабаков. Стоит отметить, что пагубную привычку захаживать в публичные дома писатель пронес через всю жизнь. И не только потому, что отличался прямо-таки неуемным аппетитом (Жоржу требовалось по многу раз в день!). Нет, Сименона привлекала сама атмосфера домов терпимости: мрачноватый полумрак, тяжелые бархатные портьеры, сладковатый аромат дешевых духов, приглушенные женские голоса. Да и девицы легкого поведения души не чаяли в обходительном господине, который не только не скупился на чаевые, но и любил поболтать по душам. Жорж охотно выслушивал истории их поломанных судеб, полные несбывшихся надежд и разочарований.

Увы, законный брак ничуть не образумил молодого повесу. С Режиной (она же Тижи) Сименон сочетался браком спустя всего два года после знакомства. Молодожены ютились в дешевых мансардах под самой крышей. Жорж корпел над рукописями, а Тижи носилась по редакциям, пытаясь пристроить статьи благоверного. Она же и стряпала незамысловатые обеды на крошечной плитке у распахнутого настежь окна - хозяева запрещали жильцам готовить в комнатах. В моменты, когда финансовые дела четы совсем уж пошатнулись, Режина бежала на Монмартр, где за гроши распродавала свои живописные полотна.

А Жорж, сидя в прокуренных кабаках в окружении таких же горе-писак, с апломбом заявлял, что очень скоро покорит Париж. Он мечтал создавать свои романы по принципу конвейера, как Генри Форд автомобили.

- Сперва я настрочу парочку бульварных книжонок и сколочу состояние, - бахвалился Сименон. - А уж потом возьмусь за настоящую литературу высшей пробы, дабы утолить собственные творческие амбиции.

Молодой человек скорее умер бы с голоду, чем признал поражение. Он хватался за любую работу - писал криминальные статейки и колонки светских сплетен, сочинял сказки, а то и просто халтурил, клепая на потребу публике бульварное чтиво. Порой Сименон творил под десятком разных псевдонимов одновременно.

Жорж женился на Режине Реншон через два года после знакомства, окрестив ее Тижи

В периоды расцвета своей стремительной литературной карьеры Жорж умудрялся строчить по 80 страниц в день, сотрудничая сразу с шестью издательствами. Потом кто-то из его нанимателей, затеяв открыть новую газету, придумал забавный рекламный трюк. Ушлый делец напечатал объявление, гласившее, что господин Жорж Сим, сидя в стеклянном кубе на глазах у всего честного народа, всего за неделю настрочит роман объемом в 10 тысяч строк. Причем на любую заданную публикой тему. И главное, не просто настрочит, а еще и немало заработает на этой афере.

Выдумка со стеклянной кабинкой в итоге не осуществилась - издатель попросту разорился. Но слухи просочились в массы, и долгие годы потом, вплоть до самой войны, многие парижане утверждали, что собственными глазами видели Сименона, который, сидя в прозрачном ящике неподалеку от знаменитого кабаре «Мулен Руж», с бешеной скоростью колотил по клавишам печатной машинки.

Как бы там ни было, но к началу 30-х годов прошлого столетия литературный олимп Парижа вынужден был сдаться под натиском упрямого бельгийца. Первый роман о приключениях полицейского комиссара Мегрэ, вышедший из-под пера Сименона (между прочим, впервые опубликованный под настоящей фамилией автора, а не под очередным псевдонимом), принес Жоржу оглушительный успех и признание.

Сименон закатил по этому поводу грандиозный банкет, который тут же окрестили «Антропометрическим балом». Можно сказать, что это легендарное празднество тоже вошло в анналы истории. Приглашений удостоились без малого четыре сотни представителей парижской знати и богемы. Но слухи о предстоящем событии просочились в массы, и в итоге на бал заявилось никак не меньше тысячи гостей - аристократы, политики, литераторы и люди искусства. Они до утра обильно угощались изысканными яствами и возлияли элитными напитками. В какой-то момент чинный прием плавно перетек в безудержную оргию, а имя Жоржа Сименона было у всех на устах.

На свой первый по-настоящему солидный гонорар писатель основательно обустроил жилище. В комнатах появились портьеры из тяжелого черного бархата, высокие стулья на витых ножках, обитые потрескавшейся кожей. Сименон притащил с какой-то барахолки старинную, видавшую виды барную стойку, уставив полки за ней бутылками с виски. Увидев все эти обновки, Тижи восторженно ахнула - бедняжка привыкла довольствоваться малым и радоваться любому подарку судьбы.

С этими девушками писателю было не скучно

О том, что муж гуляет направо и налево, причем с первых же дней брака, Режина узнала далеко не сразу. Осенью 1925 года Сименон закрутил бурный роман с чернокожей американской танцовщицей Жозефиной Бейкер. Невероятной красоты мулатка покорила Париж своим необычным пикантным номером. Постановка в театре на Елисейских полях снискала бешеную популярность, публика буквально сметала билеты. Толпы поклонников выстраивались в очередь, чтобы хоть одним глазком взглянуть на диковинную иностранку.

Само собой, пылкого Жоржа влекло куда дальше, чем в зрительный зал, - он жаждал проникнуть в гримерку к Жозефине. Страсть оказалась взаимной и жгучей. Чернокожая прелестница сводила Сименона с ума в постели, она была ненасытна и неутомима.

Жорж до сих пор с волнением вспоминал ее короткие курчавые волосы, ослепительную улыбку безупречно ровных зубов, гибкое тело шоколадного оттенка. Временами Жозефина строила уморительные гримаски, закатывала глаза и морщила нос. После спектакля парочка, прихватив ни о чем не подозревающую Тижи, отправлялась в какой-нибудь ночной клуб и веселилась до рассвета.

Сименон настолько потерял голову, что всерьез подумывал оставить жену ради возлюбленной. От опрометчивого шага его удерживал лишь страх превратиться в господина Бейкера - злые языки шептались, что Жорж, дескать, всего лишь жалкий журналист без гроша за душой, решивший примазаться к славе восходящей звезды. Если бы кто-то тогда намекнул Сименону, что спустя годы именно его романы будут читать запоем и экранизировать, именно его книги станут воровать из библиотек чаще прочих, он бы лишь горько рассмеялся. В конце концов, малодушно струсив, Жорж сбежал от Жозефины в глухую деревеньку, где засел за очередной шедевр.

Жозефина Бейкер

Остается лишь поражаться, как при столь насыщенной жизни Сименон умудрился ни разу не попасться на горячем. Впрочем, один скандальный эпизод все же имел место - незадолго до отъезда в Америку Тижи застукала благоверного в объятиях молоденькой служанки по прозвищу Буль. Девчушка была сдобная и румяная, словно сдобная булочка - отсюда и кличка.

- Как ты мог предать меня после стольких лет супружества?! - дрожащим от обиды и гнева голосом вопрошала Режина.

Наивность жены взбесила Жоржа до глубины души.

- Да раскрой же ты наконец глаза, дурочка! - заорал он. - Мы с Буль вместе с первого дня, как только она переступила порог этого дома!

Несчастная Тижи зарделась до корней волос и разрыдалась - миленькая простушка Буль появилась в их семье без малого 18 лет назад.

Нередко в 30-е годы чета Сименонов и Буль странствовали по морям-океанам на борту парусника "Острогот" - было у Жоржа в ту пору такое увлечение. Тижи краснела до кончиков ушей, когда соседи по каюте начинали перешептываться и хихикать за их спинами, но виду не подавала.

И вот теперь, глядя в упор на мужа покрасневшими от слез глазами, Режина тихо, но твердо молвила:

- Или я, или она. Третьего не дано.

Из соседней комнаты донесся плач маленького Марка. Сименоны долгие годы не решались обзавестись потомством. Тижи считала, что Жорж не созрел для отцовства и не сможет нести ответственность за младенца. Однако, когда малыш наконец появился на свет, она вынуждена была признать свою неправоту. Жорж оказался образцовым папашей. Он часами возился с сыном, терпеливо выслушивал его лепет и агуканье. Конечно же, теперь, когда в семье растет ребенок, муж образумится и бросит молодую пассию!

- Буль - неотъемлемая часть моей жизни, и я ни за что не откажусь от нее, - безапелляционно отрезал Сименон. - Более того, она - мой единственный настоящий друг. Смирись с этим раз и навсегда.

И Тижи смирилась. Сколько слез она пролила в одиночестве, сколько ночей провела без сна на супружеском ложе в ожидании загулявшего Жоржа - то ведомо лишь ей одной.

Сименоны сохранили семью, предоставив друг другу полную свободу в личной жизни. Так решил он - Жорж. Глупышки-бабы все равно не смыслят в подобных тонких материях.

Жорж Сименон

В июне 1950 года Сименон оформил-таки официальный развод с Тижи. Бракоразводный процесс прошел тихо и мирно, благо, законы штата Невада в этом отношении были весьма лояльны. Уже на следующий день Жорж сочетался законным браком с Дениз, которая к тому моменту родила ему 10-месячного сына Джонни.

Впрочем, первую жену писатель не обидел. Он оставил Тижи роскошный особняк во Франции и положил на ее счет кругленькую сумму. Единственное условие, которое выдвинул Сименон, заключалось в том, чтобы бывшая благоверная проживала не далее, чем в шести милях от его новой семьи. И причина тому была самая уважительная - Жорж хотел как можно чаще видеться с подрастающим сыном Марком.

Увы, и второй брак не принес литератору желанного покоя и умиротворения. Дениз оказалась чересчур властной и несносной бабенкой. Она вечно совала нос не в свои дела, вскрывала личную переписку Жоржа, отвечала на его письма, даже не поставив супруга в известность. Сименона раздражало подобное бесцеремонное вмешательство в его частную жизнь.

Рассорились они и вовсе из-за сущего пустяка. Дело в том, что на протяжении многих лет Сименон вел специальную тетрадь, куда записывал адреса и телефоны всех своих друзей и знакомых. Эти черные блокноты представляли собой настоящую ценность - в них хранились контакты людей, с которыми писатель пересекался в разные периоды своей бурной биографии. И что же сделала Дениз? Недолго думая, она попросту выкинула тетрадь, заменив ее чистой, девственно нетронутой.

Жорж пришел в бешенство и несколько дней кряду изводил жену придирками и руганью. Он не мог простить Дениз столь равнодушного отношения к своему прошлому - тому самому прошлому, в котором для нее, если начистоту, не было места рядом с великим Сименоном. Теперь-то он, конечно, всемирно известный автор сотен романов, переведенных на все языки мира. А тогда, в юности, Жорж был всего лишь начинающим писакой без постоянного заработка.

С супругой

С годами отношения между супругами и вовсе разладились. Сименон и Дениз частенько бросались друг в друга обидными словечками, особенно если на столе красовалась бутылка-другая крепкого напитка. В какой-то момент Жорж окончательно завязал с выпивкой и перешел на безобидную кока-колу. Дениз же, лишившись собутыльника, продолжала медленно, но верно спиваться в гордом одиночестве.

К тому времени семейство перебралось в Швейцарию, в фешенебельную Лозанну с ее целебным горным воздухом и лучшими в мире школами для отпрысков. Сименон приобрел поместье Эпаланж и отгрохал на территории роскошный особняк. Тридцатый по счету в его жизни! Анфилада огромных светлых комнат, есть даже бассейн и спортзал. Имение буквально утопало в зелени собственного сада, на лужайке был устроен фонтан.

"Когда дом построен, в него входит несчастье", - частенько приговаривал Жорж, вспоминая одну древнюю китайскую мудрость. И ведь как в воду глядел! В Эпаланже отношения с Дениз окончательно сошли на нет. Совместная жизнь превратилась в ад кромешный. Любая мелочь могла вывести мадам Сименон из себя. Она срывалась на муже, на детях, на прислуге. Впридачу ко всему, у Дениз на почве алкоголизма развилась самая настоящая мания величия. Принимая в Эпаланже многочисленных звездных гостей (Чарли Чаплина, Андре Жида и прочих), хозяйка дома всячески давала понять, что и сама она, дескать, фигура незаурядная - не чета бездарному муженьку.

Жорж ничуть не сомневался, что втайне Дениз лелеет мечту поскорее овдоветь. Уж она-то развернется на полную катушку, оказавшись в центре всеобщего внимания! Сименон все чаще подумывал о разводе. В конце концов, дети заслуживают здоровой семейной обстановки. От матери должно пахнуть свежей выпечкой, а не перегаром.

Жорж как никто другой знал, каково это, расти без материнской любви и заботы…   

источник